Истории страшные про одноклассников

Одноклассник

С подругой моей, Ольгой, мы знакомы с самого первого, сознательного ковыряния в песочнице. Двадцать лет мы жили в одном городе, на одной улице, в одном доме, в одном подъезде и на одном этаже. Она в первой квартире, я в третьей. А до кучи учились в одном классе, одной таллиннской школы.
Когда закончили мы школу, Ольга с родителями переехала в другой район. Сначала мы виделись с ней достаточно часто, ну а позже, когда обе уже работали и получали вышку, времени на такие встречи катастрофически перестало хватать. И всё же, тоскуя жутко, раз в два-три месяца, на выходных мы выбирались друг к другу в гости. Иногда договаривались спонтанно, в достаточно позднее время и в таком случае оставались в гостях с ночевкой. Чаще Ольга приезжала ко мне, потому как скучала по старым друзьям-подружкам, которые остались по прежнему месту жительства… да и жила я одна и никто нас в общении не стеснял.
Такая неожиданная встреча случилась у нас и в тот раз: ранней осенью, лет семь-восемь назад. Пришла я вечерком домой с работы, звонит Ольга и говорит, что скоро будет у меня. Договорились мы встретиться на остановке часов в десять, и я стала потихоньку собираться. Когда подошло время, вышла я из дому и направилась навстречу подруге, а по дороге встретила нашего товарища, и он изъявил желание прогуляться со мной.
Ждали мы долго, я уж и позвонить успела непунктуальной подруге раз сто, но на телефон она почему-то не отвечала. С самого начала мне это очень странным показалось, ведь в жизни Ольга человек очень четкий и точный. В общей сложности прошел час, а она так и не появилась.
На улице, тем временем, стало смеркаться не на шутку и мы с Димой уже решили идти в сторону дома, как вдалеке замелькал очередной троллейбус. Ольга приехала и объяснила нам причину своего опоздания следующим образом.
«Доехала я до города, перешла дорогу, чтоб транспорт сменить. Ждала-ждала и тут откуда ни возьмись, Витька-Лимон выскакивает (Витя Сташков, которого все отчего-то звали Лимоном — наш одноклассник. Мы до девятого класса вместе учились, а потом ни разу не встречались, хотя он жил где-то неподалеку), да так мне на уши присел, что я два троллейбуса пропустила, всё уговаривал меня еще поболтать. Что с ним стало! О майн готт, страшный, грязный весь, вся остановка на меня смотрела большущими глазами, когда мы беседовали. Я уж думала, что отвяжусь от него, когда транспорт подъедет, так ведь нет, он за мной и в троллик полез, сел рядом, на плечо привалился, всю дорогу какую-то ахинею нес. Люди в шоке просто были. Еще и телефончик оставил, попросил, чтоб звякнула ему, когда с одноклассниками встречаться соберемся… Он на прошлой остановке вышел, сказал, что ему домой срочно надо, а то б с удовольствием меня до Натуси проводил! Славатебехоспади, что отвязался!»
Димка с каменным лицом слушал Ольгин рассказ, а когда она закончила говорить, сказал: «Оль, что за бред?!! Ты в своем уме?! Ну и шутки у тебя, Сташков еще год назад умер!»
Надо было видеть лицо Ольги в этот момент! « — Да ты чего, Дима, это у тебя с юмором что-то не то. Говорю же, со Сташковым мы вместе ехали из города, только что! Он мне и телефонный номерок записал. Вот, сейчас ему позвоним». Ольга полезла в сумочку и стала искать свой телефон. Телефона там не оказалось, а чуть позже выяснилось, что она и вовсе забыла его дома.
Витя Сташков действительно умер год назад. Его родители были алкоголиками и у парня были серьезные проблемы с печенью.
Ну а мы до сего дня находимся в абсолютном неведении и не имеем ни малейшего представления о том, что же всё-таки случилось с Ольгой тем вечером. Видела ли она Витю Сташкова наяву, или же просто задремала в ночном троллейбусе.

СТРАШНАЯ ИСТОРИЯ ПРО ОДНОКЛАССНИКОВ

Жила-была одна девочка. Была у неё мама. И решила эта мама устроить встречу своих одноклассников. Прошло уже целых пятнадцать лет после окончания школы, и маме очень хотелось повидать своих одноклассников, особенно старых подружек. Когда мама вышла замуж, они вместе с папой переехали в другой район города, и поэтому мама почти не виделась со своими одноклассниками. Через социальные сети договорились, назначили день и время встречи. Выбрали кафе, в котором встретятся, заказали столики.
И вот наступил долгожданный день. Пришли почти все мамины одноклассники. Все радовались. То тут, то там слышались возгласы радости и удивления: “Как ты потолстел-то!”, “Ух ты! Ты теперь генеральный директор? А ведь двоечником был!”, “Ты уже третий раз замужем? И за кем сейчас?”
Но вот одна женщина загрустила. Она рассказала, что месяц назад у неё умер сын – его сбила машина. Тут другая женщина тоже заплакала и сказала, что у неё на той неделе умерла дочка от воспаления лёгких. А один дяденька сказал, что полгода назад у него умерли сразу оба сына, братья-близнецы, они залезли на стройку, там спустились в яму, сверху обрушилась земля и засыпала их. Короче говоря, оказалось, что у всех умерли дети. Только эта девочка была ещё живой…
Мама девочки встревожилась. Она стала всех подробно расспрашивать, как и почему умерли их дети. Но все умерли по-разному и вроде бы случайно.
Вечеринка закончилась. Мама вернулась домой. С этого времени она внимательно следила за девочкой. Если девочка простывала, то мама сразу бросала все дела и вела дочку в детскую поликлинику. В школу и из школы девочку тоже провожали: то мама, то папа, то бабушка или дедушка. Гулять девочке вообще не разрешалось.
Но как-то раз девочка, сидя у открытого окна, делала уроки. А соседка сверху, уродливая пожилая женщина, делала в это время уборку. У неё было много ковриков, и все эти коврики соседка вытряхивала со своего балкона. Вот мусор и залетел девочке в окно, а одна соринка попала в нос. Девочка сильно чихнула и ударилась головой о чашку с чаем, которая стояла на столе. Удар был такой сильный, что девочка умерла.
Оказалось, что эта соседка – тоже мамина одноклассница. Как-то на уроке химии ей в лицо попала кислота, которая разъела всё лицо. Девочка у доски ставила опыт, она случайно пукнула, весь класс дружно засмеялся. Девочка разбила колбу с кислотой, которая брызнула прямо в лицо. Девочка потом, когда вышла из больницы, перевелась сразу в другую школу. Когда она выросла, то никак не могла найти себе жениха, потому что была страшная и походила на старуху.
Женщина очень хотела завести ребёночка, но у неё ничего не получалось…
– И что?
– Тогда она решила, что у всех её одноклассников тоже не будет детей!

Одноклассница

Сентябрь 2007 года начался для моего 10 класса не совсем обычно. Смуту в почти дружный и спокойный класс гимназии внесла новая ученица – Аня.
Все дело в том, что Аня была из богатой семьи, обладала невероятной красотой и сразу начала хорошо учиться. Конечно же, почти все девочки восхищались ей и хотели дружить, а у мальчишек она вызывала невероятную симпатию. Некоторые даже по уши влюбились в неё.
Сначала всё было замечательно. Девочка органично влилась в коллектив, учителя ее хвалили. Многие удивлялись, что она не зазнается, несмотря на популярность и материальное положение. Кстати, насчёт последнего контраст был очень сильным – хоть мы учились и в приличной гимназии, многие дети были из очень простых семей и не могли себе позволить то, что было совершенно обычным для Ани (дорогая косметика, красивая и стильная одежда, техника).
Казалось, бы прекрасный и душевный человек! Если бы не одно НО – Аня обожала манипулировать людьми. За внешним фасадом дружелюбия и открытости скрывалось полное отсутствие уважения к людям и их секретам. Для неё одноклассники, наверное, ничем не отличались от нового, подаренного родителями, щенка.
Но, к сожалению, о таком качестве новой одноклассницы мы узнали не сразу.
Все началось с Любы. Аня проявила к ней особый интерес, и вскоре они стали лучшими подружками. Ходили друг к другу в гости, делились сокровенным… Пока однажды по всему классу не начали ходить слухи, что у Любы отец становится алкоголиком и завел себе любовницу-собутыльницу. По реакции Любы все поняли, что это правда. Девочка очень расстроилась и не ходила в школу 3 дня.
И как вы, наверное, догадались, семейные секреты рассказала Аня, которая постоянно ходила в гости к Любе.
Когда девочка пришла в школу, она захотела разобраться с Аней, но та с наглостью отрицала, что она причастна к разглашению тайны. Вскоре все забылось.
Через некоторое время Аня выбрала новую цель – добродушную Катю. Все шло по тому же сценарию. И вскоре “кто-то” распустил слух, что Катя безумно влюблена в самого красивого мальчика в классе и у неё хранится его фотография.
На этом история не закончилась. Аня вновь и вновь жестоко играла с одноклассниками. И вскоре все знали, что у Маши К. мама вынуждена после работы в школе подрабатывать уборщицей из-за нехватки денег, а Лена М. уже активно ведёт половую жизнь, а Ваня Т. сильно болеет. Секретов рассказано было много.
Анна хотела стать “подружкой” и мне, но я не поддалась на ее обаяние, потому у нас сохранились прохладные отношения.
Хорошо, что дети у нас были не особо жестокие, травли или жесткого стеба не было. Только шуточки и легкие насмешки. Но все равно отношения изменились, многие дети закрылись потеряли уверенность в себе.
Наверное, вы скажете, что ситуация не реальна, что никто не будет наступать на одни и те же грабли… Просто вы не знали нашу Анечку – умную, расчетливую, жестокую, хитрую, самовлюбленную особу.
Когда она выбирала какого-нибудь одноклассника или одноклассницу для своих игр, она ловко манипулировала и втиралась в доверие. В тот момент этому человеку казалось, что она Аня – самый искренний и добрый человек в мире, что она лучше всего понимает его и хочет дружить.
Может быть, ситуация была схожа с той, когда какой-нибудь ловелас соблазняет новую девушку, хотя все вокруг и она сама знают, что он меняет девушек как перчатки, но она все равно очаровывается и искренне верит, что она та самая, ради которой он изменится и будет всю жизнь любить именно ее. Но ничего не меняется.
Многие парни и девчонки много раз хотели “объяснить” Ане, что так дела не делаются, но она в самой наглой форме все отрицала, неизменно делая вид, что не при делах.
Как и ожидалось, отношения в классе стали напряжёнными и Аню старались избегать.
Всё бы и продолжалось так, если бы в один пятничный день кто-то не украл из раздевалки золотые серьги Ани. Это обнаружилось после урока физкультуры (все девочки перед уроком снимали аксессуары и оставляли в раздевалке).
Был большой скандал. Родители Ани успели обвинить каждую девочку из нашего класса. Никто не признавался, и я понятия не имела, кто мог из нашего порядочного класса это сделать. Но все быстро улеглось. Директор, опасаясь ещё большего скандала, уговорила родителей не обращаться в полицию и лично компенсировала стоимость серег.
Через 2 недели после скандала Аня сильно заболела, её не было месяц, кажется, был бронхит с осложнениями. Девочка вернулась с больничного вялая и обессиленная. Прошло ещё время, но она выглядела так же, как и после болезни – изнуренная, бледная, грустная.
Примерно через 1.5 месяца она стала совсем другой. Вместо энергичной, самоуверенный и жизнерадостной девочки она стала забитой, печальной, неразговорчивой.
Как-то я дежурила с столовке и подслушала разговор моей классной с нашей учительницей русского языка. Классная по секрету рассказывала, что у отца нашей Ани серьёзные проблемы с бизнесом и налоговой, якобы они могут все потерять, да ещё и у самой Ани какие-то серьёзные проблемы со здоровьем.
Вскоре по школе прошёл громкий слух, что отца Ани посадили, и она с матерью вынуждена переехать на окраину города в однушку и жить с бабушкой. Так и случилось. А вместе с тем Аню перевели в другую школу.
Наверное, все мои одноклассники в той или иной мере были рады тому, что Аня покинула наш коллектив. Но больше всех радовалась Ксюша. Возможно, это связано с тем, что Аня и с ней успела “подружить” и рассказала всем, что старший брат Ксюши наркоман и сидит в тюрьме, а у её родного дяди шизофрения – он на лечении в психбольнице.
Постепенно все нормализовалось, наступили летние каникулы. Но, когда мы, отдохнув, вышли на учебу, нас шокировала новость – у Ксюши летом обнаружили онкологическое заболевание, и она “сгорела” за несколько месяцев. Для нашего класса это была трагедия.
На этом бы история и кончилась, если бы на выпускном я не подсела к подружке Ксюши. Она пьяная сидела на лавочке перед рестораном (в котором мы праздновали окончание школы) и рыдала.
Я попыталась её успокоить, но в ответ она выдала мне ужасающий монолог: “Это я виновата в смерти Ксюшки! Ты понимаешь?! Это из-за меня она погибла! Если бы я её не надоумила, отговорила…. Но она так разозлилась на ту стерву Аньку, хотела ей отомстить за ее длинный и поганый язык. И вот я ей в шутку и предложила порчу на неё навести. А эта дуреха отнеслась к моим словам серьёзно! Нашла какую-то бабку сумасшедшую, которая якобы могла провести любой чёрный обряд, поперлась к ней домой, а бабка ей сказала, что для порчи нужна личная вещь. Желательно, та, которую враг регулярно носит. Вот Ксюшка и украла сережки той стервы, чтобы бабке для обряда привезти! Бабка ее предупреждала, что обряд сильный, что неизвестно, как он отразится на самой Ксюше, но та уперлась и все! Говорит мне такая перед обрядом, мол, мне все равно, что будет со мной, хочу, чтобы Анька страдала! А я, дура, только смеюсь над ней, говорю, что это всё бред и сказки… Вот Ксюшка и померла из-за той порчи!”.
Я была потрясена и испугана таким откровением. А подружка Ксюши так и проплакала всю ночь на лавочке.
Источник.

Одноклассник

За реальность этой истории могу поручиться на 100%, так как сомневаться в словах человека, мне её рассказавшего, не могу ни на йоту. Надо сразу же уточнить, что этот человек является абсолютным скептиком по сей день, и лишь когда в памяти всплывают эти события, удивленно пожимает плечами.
С подругой моей, Ольгой, мы знакомы с самого первого, сознательного ковыряния в песочнице. Двадцать лет мы жили в одном городе, на одной улице, в одном доме, в одном подъезде и на одном этаже. Она в первой квартире, я а третьей. А до кучи учились в одном классе, одной таллиннской школы.
Когда закончили мы школу, Ольга с родителями переехала в другой район. Сначала мы виделись с ней достаточно часто, ну а позже, когда обе уже работали и получали вышку, времени на такие встречи катастрофически перестало хватать. И всё же, тоскуя жутко, раз в два-три месяца, на выходных мы выбирались друг к другу в гости. Иногда договаривались спонтанно, в достаточно позднее время и в таком случае оставались в гостях с ночевкой. Чаще Ольга приезжала ко мне, потому как скучала по старым друзьям-подружкам, которые остались по прежнему месту жительства… да и жила я одна и никто нас в общении не стеснял.
Такая неожиданная встреча случилась у нас и в тот раз: ранней осенью, лет семь-восемь назад. Пришла я вечерком домой с работы, звонит Ольга и говорит, что скоро будет у меня. Договорились мы встретиться на остановке часов в десять, и я стала потихоньку собираться. Когда подошло время, вышла я из дому и направилась навстречу подруге, а по дороге встретила нашего товарища, и он изъявил желание прогуляться со мной.
Ждали мы долго, я уж и позвонить успела непунктуальной подруге раз сто, но на талефон она почему-то не отвечала. С самого начала мне это очень странным показалось, ведь в жизни Ольга чаловек очень четкий и точный. В общей сложности прошел час, а она так и не появилась.
На улице, тем временем, стало смеркаться не на шутку и мы с Димой уже решили идти в сторону дома, как вдалеке замелькал очередной троллейбус. Ольга приехала и объяснила нам причину своего опоздания следующим образом.
“Доехала я до города, перешла дорогу, чтоб транспорт сменить. Ждала-ждала и тут откуда ни возьмись, Витька-Лимон выскакивает (Витя Сташков, которого все отчего-то звали Лимоном – наш одноклассник. Мы до девятого класса вместе учились, а потом ни разу не встречались, хотя он жил где-то неподалеку), да так мне на уши присел, что я два троллейбуса пропустила, всё уговаривал меня еще поболтать. Что с ним стало! О майн готт, страшный, грязный весь, вся остановка на меня смотрела большущими глазами, когда мы беседовали. Я уж думала, что отвяжусь от него, когда транспорт подъедет, так ведь нет, он за мной и в троллик полез, сел рядом, на плечо привалился, всю дорогу какую-то ахинею нес. Люди в шоке просто были. Еще и телефончик оставил, попросил, чтоб звякнула ему, когда с одноклассниками встречаться соберемся… Он на прошлой остановке вышел, сказал, что ему домой срочно надо, а то б с удовольствием меня до Натуси проводил! Славатебехоспади, что отвязался!”
Димка с каменным лицом слушал Ольгин рассказ, а когда она закончила говорить, сказал: “Оль, что за бред?!! Ты в своем уме?! Ну и шутки у тебя, Сташков еще год назад умер!”
Надо было видеть лицо Ольги в этот момент! « – Да ты чего, Дима, это у тебя с юмором что-то не то. Говорю же, со Сташковым мы вместе ехали из города, только что! Он мне и телефонный номерок записал. Вот, сейчас ему позвоним». Ольга полезла в сумочку и стала искать свой телефон. Телефона там не оказалось, а чуть позже выяснилось, что она и вовсе забыла его дома.
Витя Сташков действительно умер год назад. Его родители были алкоголиками и у парня были серьезные проблемы с печенью.
Ну а мы до сего дня находимся в абсолютном неведении и не имеем ни малейшего представления о том, что же всё-таки случилось с Ольгой тем вечером. Видела ли она Витю Сташкова наяву, или же просто задремала в ночном троллейбусе.
Друзья, у меня в запасе есть еще пара удивительных историй, и они обязательно будут рассказаны.
С уважением, Наташа. Таллинн.

Одноклассник – Истории о странном и непонятном

За реальность этой истории могу поручиться на 100%, так как сомневаться в словах человека, мне её рассказавшего, не могу ни на йоту. Надо сразу же уточнить, что этот человек является абсолютным скептиком по сей день, и лишь когда в памяти всплывают эти события, удивленно пожимает плечами.
С подругой моей, Ольгой, мы знакомы с самого первого, сознательного ковыряния в песочнице. Двадцать лет мы жили в одном городе, на одной улице, в одном доме, в одном подъезде и на одном этаже. Она в первой квартире, я а третьей. А до кучи учились в одном классе, одной таллиннской школы.
Когда закончили мы школу, Ольга с родителями переехала в другой район. Сначала мы виделись с ней достаточно часто, ну а позже, когда обе уже работали и получали вышку, времени на такие встречи катастрофически перестало хватать. И всё же, тоскуя жутко, раз в два-три месяца, на выходных мы выбирались друг к другу в гости. Иногда договаривались спонтанно, в достаточно позднее время и в таком случае оставались в гостях с ночевкой. Чаще Ольга приезжала ко мне, потому как скучала по старым друзьям-подружкам, которые остались по прежнему месту жительства… да и жила я одна и никто нас в общении не стеснял.
Такая неожиданная встреча случилась у нас и в тот раз: ранней осенью, лет семь-восемь назад. Пришла я вечерком домой с работы, звонит Ольга и говорит, что скоро будет у меня. Договорились мы встретиться на остановке часов в десять, и я стала потихоньку собираться. Когда подошло время, вышла я из дому и направилась навстречу подруге, а по дороге встретила нашего товарища, и он изъявил желание прогуляться со мной.
Ждали мы долго, я уж и позвонить успела непунктуальной подруге раз сто, но на талефон она почему-то не отвечала. С самого начала мне это очень странным показалось, ведь в жизни Ольга чаловек очень четкий и точный. В общей сложности прошел час, а она так и не появилась.
На улице, тем временем, стало смеркаться не на шутку и мы с Димой уже решили идти в сторону дома, как вдалеке замелькал очередной троллейбус. Ольга приехала и объяснила нам причину своего опоздания следующим образом.
“Доехала я до города, перешла дорогу, чтоб транспорт сменить. Ждала-ждала и тут откуда ни возьмись, Витька-Лимон выскакивает (Витя Сташков, которого все отчего-то звали Лимоном – наш одноклассник. Мы до девятого класса вместе учились, а потом ни разу не встречались, хотя он жил где-то неподалеку), да так мне на уши присел, что я два троллейбуса пропустила, всё уговаривал меня еще поболтать. Что с ним стало! О майн готт, страшный, грязный весь, вся остановка на меня смотрела большущими глазами, когда мы беседовали. Я уж думала, что отвяжусь от него, когда транспорт подъедет, так ведь нет, он за мной и в троллик полез, сел рядом, на плечо привалился, всю дорогу какую-то ахинею нес. Люди в шоке просто были. Еще и телефончик оставил, попросил, чтоб звякнула ему, когда с одноклассниками встречаться соберемся… Он на прошлой остановке вышел, сказал, что ему домой срочно надо, а то б с удовольствием меня до Натуси проводил! Славатебехоспади, что отвязался!”
Димка с каменным лицом слушал Ольгин рассказ, а когда она закончила говорить, сказал: “Оль, что за бред?!! Ты в своем уме?! Ну и шутки у тебя, Сташков еще год назад умер!”
Надо было видеть лицо Ольги в этот момент! « – Да ты чего, Дима, это у тебя с юмором что-то не то. Говорю же, со Сташковым мы вместе ехали из города, только что! Он мне и телефонный номерок записал. Вот, сейчас ему позвоним». Ольга полезла в сумочку и стала искать свой телефон. Телефона там не оказалось, а чуть позже выяснилось, что она и вовсе забыла его дома.
Витя Сташков действительно умер год назад. Его родители были алкоголиками и у парня были серьезные проблемы с печенью.
Ну а мы до сего дня находимся в абсолютном неведении и не имеем ни малейшего представления о том, что же всё-таки случилось с Ольгой тем вечером. Видела ли она Витю Сташкова наяву, или же просто задремала в ночном троллейбусе.
Друзья, у меня в запасе есть еще пара удивительных историй, и они обязательно будут рассказаны.
С уважением, Наташа. Таллинн.

Одноклассница

История эта умеренно мистическая. Произошла, когда я училась где-то в десятом классе, мне было лет шестнадцать.
Случилось однажды так, что группа девушек, среди которых была и я, задержалась в школе. Было нас пятеро: я, моя подруга Оксана, Катя и две Наташи, которых, чтобы различать, я назову Наташа С. и Наташа М.
После школы мы решили заглянуть в гости к Оксане. Зашли и засиделись до темноты.
Болтали то об одном, то о другом, и вот кто-то предложил погадать. Что может быть интереснее для скучающих девушек в сумерках, чем гадание?
Разумеется, мы с энтузиазмом взялись за дело. Сначала я попробовала себя в роли хироманта. Потом Катя нарисовала на клочках бумажки примитивные картинки, их побросали в шляпу и вытаскивали. Вытащишь сердечки или обручальные кольца – скоро у тебя будет большая любовь, вытащишь “двойку” – к неприятностям, ну и так далее.
Наконец, одна из девушек вытащила клочок бумажки, на котором был криво нарисован гроб. Катя тут же замогильным голосом изрекла, что это к смерти, и одна из компании непременно умрет в течении года.
Ну, никто особо не поверил, поговорили и разошлись по домам.
Все бы и забыли про этот случай, если бы не вскоре произошедшая история с Наташей М.
Это была миниатюрная, довольно молчаливая девушка, с серыми глазами и светло-русыми волосами. Не слишком красивая, плохо учившаяся, настоящая серая мышка. И вот она пропала.
Ни дома, ни в школе, ни у друзей. Прошло несколько дней, ее мать подала заявление. В школу приезжала милиция несколько раз, опрашивали всех, особенно почему-то прицепились к нескольким парням, их даже возили куда-то допрашивать.
В ту пору Катя вспомнила про наше “гадание” и зловещим тоном изрекла, что Наташи больше нет, что она зарыта где-то в лесу.
Прошло три недели, надежд найти ее становилось все меньше. В классе все горячо обсуждали это исчезновение, и Катина версия стала преобладающей. Большинство считало, что ее никогда не найдут, ведь густой лес, окружавший наш небольшой город, делал поиски крайне затруднительными.
Миновало больше месяца, когда стало известно, что мать Наташи ездила в морг и опознала там труп своей дочери. Одна из одноклассниц подслушивала возле учительской и услыхала, как учителя обсуждают это и говорят, что труп страшно изуродован.
Разумеется, в классе поднялось сильное волнение. Через некоторое время пришла наша классная, которая сказала, что это правда, и нас, наверное, повезут прощаться с Наташей.
И тем не менее, но через два дня Наташа пришла в школу! Как ни в чем не бывало!
Она рассказала, что ее похитили. Мол, она шла по улице, как вдруг ее схватили мужчины в черном, в масках. Затолкали в черную машину и увезли с завязанными глазами, а потом держали в подвале на цепи. А потом отпустили.
Милиция ездила, проверяли эту ее версию, но никакого дома так и не нашли и в итоге дело как-то замяли.
В классе мало кто поверил ей. И я сама, по правде говоря, хорошо зная Наташу, не очень-то поверила в эту мелодраматическую историю, а была уверена, что Наташа просто-напросто провела этот месяц у своего любовника, не слишком волнуясь о том, что ее ищут. Мать же ее по ошибке приняла за нее другое тело.
Тем самым, мистический ужас, охвативший класс и все это время подогреваемый Катей, сошел на нет. Но, тем не менее, пророчество, изреченное ею в тот вечер, сбылось. И жертвою его стала сама Катя.
Вскоре после того она стала реже появляться на занятиях, а затем и бросила школу. Она стала наркоманкой. Сама я переехала и больше ее никогда не видела.
Но летом, встретившись со старыми знакомыми, узнала, что Кати уже нет среди живых.
Видимо, устав от своей жизни, она сделала “золотой укол” и скончалась от передозировки.

Бывший одноклассник

Мой бывший одноклассник — Колька — был всегда неряхой, двоечником и отстающим везде. Однажды его посадили за мою парту в надежде, что прилежная ученица сможет кое-как подтянуть лентяя. Поведением плохим, тем не менее, он не отличался, я не замечала в нём задиристости и агрессии и поэтому мы нашли общий язык. Колька был немного замкнутым и всегда чем-то озадаченным. Но тем не менее собеседником был интересным, и поэтому я начала понемногу узнавать о нём. Оказывается, жили они вдвоём с матерью, отец спился и помер, мать всё время работала, чтобы обеспечить Кольке более-менее приличное существование. Но отчего-то мальчуган, как оказалось, не глупый и здоровый, постоянно отставал в школе, был неопрятным и частенько приходил с фингалами и синяками. За школьными драками я его почти не наблюдала, и когда поинтересовалась, кто его так дубасит, он невнятно ответил: «Есть один…».
Зимой нас «обрадовали» важной контрольной. Я предложила Коле помочь подготовится, и он охотно согласился. На это у нас была неделя, и мы исправно ходили ко мне после школы. Но однажды мои ключи остались забытыми утром дома. Мама приходила только через 2 часа и сидеть под дверью не хотелось. Коля как-то странно замялся и, только из вежливости, промямлил: «Тогда к нам» и, похоже, огорчился этому факту.
Квартира у него была большая, какая-то мрачная и пустая. Раньше там жило много народу, родители матери, которые умерли, тётя и дядя, переехавшие потом с детьми, остались они вдвоём с матерью. Коля как-то поник, как будто чего-то его угнетало. Я заметила это и сказала, чтобы он не стеснялся своего дома. Заперев входную дверь, мы сели за большой старый стол и, разложив учебники, стали готовится. Вдруг на кухне раздался звук, как будто что-то лопнуло. Коля дёрнулся, помрачнел, но не придал этому значения. Я подумала, что соседи. Но не прошло и 5 минут, как в одной из комнат что-то с сильным грохотом обвалилось. Я предложила посмотреть, но Коля сказал, что лучше сидеть тут и не высовываться. Комната всё равно закрыта на ключ, и мы туда не попадём. У меня уже мысли поплыли далеко не в сторону контрольной. Я сидела, как на иголках, и прислушивалась к каждому шороху. В той комнате по-соседству, которая оказалась запертой, как будто шалил непослушный ребёнок. Я не выдержала и направилась поглядеть, но Коля с мольбой в глазах попросил не ходить туда, а то «оно» зайдёт и к нам. Я тогда вообще ничего не понимала, кто такое «оно», и почему оно зайдёт, как «оно» попало в закрытую комнату, и зачем там балагурит. Грусный Коля сказал, что можем час погулять и дождаться мою маму, чтобы продолжить учёбу у меня. Мы быстро собрались и выскочили из комнаты. Наши куртки лежали на полу, я не придала этому значения, мне была интересна тайна той комнаты и Колина тайна.
10 минут мы шли по улице молча, но потом я не выдержала и спросила у него, что за секреты он хранит. Коля взял обещание, что я ни с кем делится не стану и рассказал такую историю.
Однажды, когда он был ещё дошкольником, он проснулся от ужасного стука во входную дверь. Перепугались все, повскакивали с кроватей и повыходили из комнат. Дедушка с дядей и папой подошли к двери и громко спросили: «Кто?» В ответ тишина. Только они развернулись, как снова услышали 3 сильных настойчивых удара. Папа Коли такое «хамство» терпеть не стал и быстрым движением открыл дверь, чтобы увидеть стучащего нахала, но за дверью никого не было. Её закрыли и, списав события на пьяного соседского подростка, все разошлись по комнатам. А с утра бабушка Коли обнаружила на кухне беспорядок: в хлебнице лежали грязные ботинки Колиного дяди, сам хлеб был искромсан и закинут между рамами окна кухни, а дверь холодильника была открыта и все продукты высыпаны на пол. Это то, что помнит Коля, на деле там было намного больше результатов неизвесного шалопая. Все подумали на Колькиного двоюродного брата, наказали его и забыли. Но однажды летом, когда детей отправили в лагерь, у них там случилось ещё что-то, взрослые детям не рассказывали, только поняли, что в квартире как-то нечисто. Колин отец стал много пить, а потом неожиданно умер, родители матери вскоре тоже поумирали, а остальные уехали, кто куда, но тут оставаться не пожелали. Колина мать была стальной женщиной и очень радовалась, что есть своя крыша над головой, работа, а остальное — мелочи, у кого нет проблем…
Но про глобальность проблем она и не догадывалась. В общем, Колька иногда просыпался по ночам из-за того, что его кто-то больно щипает. Когда ни с того ни с сего на него полетит какая-нибудь вещь, для него уже не в диковинку, главное увернуться. Всегда чистую и выглаженную одежду по утрам кто-то рвёт и пачкает, а однажды она и вовсе загорелась. Соседи жаловались, что у них иногда по ночам бегает десятка 2 человек, но приходя к ним ругаться, убеждаются, что дома кроме Коли и его мамы никого нет. Однажды те самые соседи снизу посоветовали маме Коли какого-то мужика, он приехал с аппаратурой, с какими-то прутиками, датчиками и начал медленно ходить по квартире, ища активность, нашёл её в той самой комнате, которая закрыта, посоветовал сложить туда ненужные вещи, и запереть. Непонятностей вроде бы стало меньше, но сам источник, похоже, уходить не собирался. В комнате частенько слышался шум и разные запахи из-за дверей, однажды ночью там заиграл старый-престарый дедушкин патефон, который стоял у них как реликвия и давно не работал. Его тоже закрыли в ту комнату. Мать понимала, что ребёнок в опасности, но с другой стороны Коля был самостоятельным и уже не маленьким мальчиком, и сидеть бояться под маминой юбкой она его отучила. Просто сказала: «Если видишь что-то странное, старайся не обращать внимания, делай вид, что не замечаешь и не бойся». С годами Коля научился не бояться и не обращать внимания. Было даже странно, когда «оно» долго молчало и в квартире было тихо. Синяки и испачканную одежду он потом просто перестал замечать. После школы он поступил в другой город и наши пути разошлись. Но недавно, на днях, я встретила его с молодой женой. Коля сказал, что его мать умерла от болезни, а он продаёт эту странную квартиру, но пока что никто не хочет её покупать. Чувствуют, что что-то там не так…

Жестокие одноклассники

«Один на всех и все на одного»
С самого раннего утра настроение у меня было, мягко говоря, не очень. Причина была более чем серьёзная, ведь сегодня – первое сентября. На улице солнышко, птички летают, душа требует приключений, а мне в школу тащиться. Чёрт бы побрал эту школу. От тоски хотелось выть, от родителей никакого сочувствия. Они ещё и подкалывают: «Соскучился по школе?». Соскучился, твою дивизию, ещё месяца три её бы не видеть.
strashno.com Я стоял перед зеркалом в белой рубашке, джинсовых штанах и при галстуке. Вид у меня был настолько кислый, как будто мне в рот затолкали лимон и сжали челюсти. «Ладно, — думал я, — потерплю последний год, девятый класс, а в десятый не пойду даже под пистолетом». Оглядев себя ещё раз критическим взглядом с головы до ног и пожалев, что не перебил все зеркала в доме, я сказал родителям:
— Надо бы галстук снять, а то я, чего доброго, ещё возьму да повешусь на нем от тоски.
— Дурь на себя не напускай, – сказал отец, — тебе уже четырнадцать, не будь ребёнком.
Мама вручила мне здоровенный букет – подарок для классной руководительницы.
— Чёрт, — я окончательно расстроился. Лично я хотел ей подарить не цветочки, а какую-нибудь жабу.
Путь до школы я прошёл как пленный, разве что руки за головой не держал и, скорее всего, не держал потому, что в руках тащил этот чёртов букет. Перед линейкой родители сделали несколько фотографий и удалились, оставив меня с ребятами. Я сидел на заборе и старался держаться ото всех подальше, и не потому, что у меня были какие-то проблемы в классе, а потому что я сам по себе одиночка. Нет, я не нелюдимый и могу рассказывать что-нибудь часами, и совсем без общения мне скучно, просто для полного счастья мне порой нужно побыть одному, и такое случается довольно часто. В классе за всё время я сумел найти общий язык только с шестью одноклассниками, остальных двадцать человек для меня просто не существовало, как и я для них.
Класс у нас был особенный. Уже с первого класса нашим родителям подчёркивалось, что в классе нет дружелюбной атмосферы и вообще подобрались одни придурки. В шестом классе нас хотели расформировать, т.к. детки были совершенно неуправляемые, а я был для учителей особенным кошмаром. Но дальше разговоров о расформирования класса дело не пошло. В классе постоянно над кем-то издевались, постоянно у кого-то вымогали деньги, пробовали достать и меня, пробовали, но обломались. Ну, честное слово, неинтересно прикалываться над тем, кто вообще не реагирует, сидит с абсолютно каменным лицом и остекленевшими глазами. Сидит и смотрит в одну точку. Сидит, но если встанет, то кто-то ляжет. Отметелить я мог жестоко. После нескольких попыток в четвёртом классе от меня отстали, и я занял своё излюбленное положение в этом коллективе. Не пешка, но и не король, меня это устраивало.
Там, сидящим на заборе, меня и нашёл Никита.
— Серёж, — сказал парень, — у нас новый в классе появился. Знаешь?
Я спрыгнул с забора и, глядя Никитке в глаза, начал молча на него наступать.
Мальчишка отступил от меня на несколько шагов, затем споткнулся и шлёпнулся на асфальт. Я помог ему подняться, а затем сказал:
— Что ж, надо познакомиться с новичком поближе.
— Серёж, — сказал Никита, — почему мне не по себе от твоего взгляда?
— А что с моим взглядом?
— Он какой-то бешеный у тебя, Серёж.
— Это потому, — сказал я, — что я увлекаюсь мистикой, вы это знаете. Вот вы и внушили себе, что я могу мысли читать.
— Может быть.
Я стоял и смотрел на новичка. Щуплый, невысокий парень, по комплекции такой же как я. Он улыбался, он ещё не знал, куда попал и кто он есть. Он – добыча. Ягнёнок. Я могу с первого взгляда на человека понять кто он. И этот парень – добыча. Не было у него того волчьего огонька в глазах, как у меня, не мог он вцепиться руками в глотку. Я не знаю, как я это определяю, но я знаю, что не ошибаюсь.
Я подошёл к нему и протянув руку, представился:
— Сергей.
— Влад, – ответил парень.
— Хочу тебя предупредить, – сказал я, – здесь все по понятиям живут.
— По каким ещё понятиям? – Не понял Влад.
— По воровским, – пояснил я.
— Ты тоже по ним живёшь?
— В гробу я видал понятия, — сказал я, – и нашего авторитета, Руслана, я тоже видел в деревянном пирожке, начинённом мясом.
В классе к Владу подошёл Руслан и сказал:
— Ты у нас новенький, наших правил не знаешь. Хочешь жить спокойно, тащи завтра пятьдесят рублей.
Прошло несколько дней, Влад не всегда приносил деньги. Откуда он их возьмёт? Он же не работает. И наши придурки определили, что парень «лох». И началась для него «весёлая» жизнь.
В один из тёплых деньков бабьего лета Славка дожидался меня возле школы после уроков. Зря дожидался, меня вообще не было в школе в тот день. Не увидев меня в толпе ребят, он подошёл к Марии и поинтересовался:
— Не знаешь, где Серёга?
— Там, где обычно, – ответила девчонка.
Я лежал и загорал в высокой траве на кладбище, находящемся в пятнадцати минутах ходьбы от школы. Рядом со мной была какая-то старая могила. Я услышал шаги и повернул голову. Передо мной стоял Славка.
— Ну, Серёга, ты даёшь! На кладбище загорать! Что, опять нечисть искать пришёл?
— Нет, Слава, я пришёл искать покой и уединение.
— Что ты пришёл искать?
Я ему пропел:
«А на кладбище так спокойненько
Ни врагов, ни друзей не видать.
Все культурненко, все пристойненько.
Исключительная благодать!»
Я протянул руку и сказал:
— Помоги встать.
— Ты, Серёжа, уже и встать не можешь?
— Ноги болят. – ответил я.
У меня лет с одиннадцати время от времени болят ноги, да так, что ходить начинаю, как старый дед.
Мы потихоньку вышли с кладбища, и я поинтересовался у друга:
— Если в твоём классе начнут над кем-то издеваться, как ты поступишь?
— Я поступлю так, как мне прикажет совесть, – ответил друг.
На следующий день в школе мне устроили разнос по поводу пропуска занятий.
— Ты где вчера был? – Орала Вера Михайловна, наша классная руководитель.
— На погосте.
— Где?
— На кладбище загорал!
— Совсем спятил?
Я молчал, вопрос не нуждался в ответе.
— Надо отца в школу вызывать.
— И что он сделает? – Я посмотрел на учительницу. – Выпорет меня? Только мне это пофиг! Я тогда из дома вообще смотаюсь! Думаете, не сделаю? Сделаю! И кому от этого лучше будет? Вам? Отцу? Мне? Никому!
Учительница была ошарашена моим напором, она привыкла, что я вообще не огрызаюсь.
Вернувшись в класс, я наткнулся на растерянный вид Влада и улыбки наших придурков.
— Что случилось?
— Серёж, пока я был на перемене, кто-то поломал все мои авторучки и порвал тетради.
Я почувствовал, как во мне поднимается чёрная волна негодования. Молча вытащив ручки из сумки и вырвав из своих тетрадей листы, я дал ему, а затем повернулся, чтобы уйти, хотел смыться из школы. Смыться не удалось, на первом этаже меня поймала учительница и за руку привела в класс. «Ну, погодите!», подумал я. Урок алгебры у нас проходил в кабинете музыки (как ни странно). Меня вызвали к доске, я молчал как пень, ибо учебник даже в руки не брал.
— И долго ты будешь, как истукан, стоять и молчать?
— Сейчас все будет нормально! – Я подмигнул классу, прогулялся до шкафа, вытащил из него гитару и перебирая струны, заорал:
«Винишко стало дорожать, зарплаты стало не хватать.
Не порезвиться, не опохмелиться!
А возле дома у ларька теперь уж не попьёшь пивка,
Осталось петлю завязать и удавиться!»
Учительница вышвырнула меня из класса как кота, за шиворот. Следом вылетел мой рюкзак. Чего я, собственно, и добивался своим поведением. На следующий день вызвали отца в школу, а директору на стол отправилась докладная на меня. Только мне от этого ни холодно, ни жарко.
Звонок уже прозвенел, дети шли домой, и позади всех шёл Влад. Вид у парня был жалкий. Я к нему подошёл, он, глядя на меня без всяких вопросов с моей стороны, начал рассказ.
— После твоего концерта с гитарой учительница куда-то вышла, а Руслан вместе с Антоном затолкали ногами меня под парту. Я больше так не могу, со мной ещё не было такого.
Я молча его выслушал и сказал:
— А по морде дать не пробовал?
— Они сильнее!
— Нет, Влад, здесь физическая сила не главное, здесь главное — сила духа. У тебя нет зверя внутри, поэтому с тобой это и происходит.
Шло время, над парнем продолжали издеваться, я старался не вмешиваться. Начал потихоньку втягиваться в учёбу. Наступила поздняя осень, и как всегда в это время, тяга к приключениям у меня исчезла до весны. Я перестал валять дурака, и оценки в дневнике у меня заметно улучшились.
В один из дней я пришёл в школу и услышал шум в коридоре. Наши придурки запихали Влада в женский туалет и снимали на телефон. Я был в тихом шоке, и это девятый класс!
Пройдя к туалету и оттолкнув Антона, я увидел Влада. Он был избит и лежал на кафельном полу. Я присел перед ним и поинтересовался:
— Кто это сделал? Я спрашиваю, кто это сделал?
— Костя и Антон.
— Кто был главный?
— Костя.
— Останутся от него одни кости, – сказал я.
Я больше не мог оставаться в стороне, иначе мне было бы стыдно смотреть на себя в зеркало.
Когда на следующей перемене Костя вошёл в туалет, я прошёл за ним следом. Он увидел меня в зеркало, висящее на стене.
— Серё…
Больше ничего сказать он не успел: я ударил его кулаком в основание черепа, потом, взяв руками за волосы, дважды приложил лбом об стену, а затем ударом в коленный сгиб поставил его на колени. Одной рукой держа его за волосы, другой сдавливая кадык, я прошипел ему на ухо:
— Если ты ещё раз тронешь Влада, я утоплю тебя в унитазе. Понял меня? Верь мне! Так и будет.
Он продолжал лежать на полу, а я, перешагнув через него, вышел. Никто так и не узнал, что случилось между нами.
Ударили морозы, и выпал первый снег, уже несколько дней Влада никто не трогал, и я понадеялся, что всё позади. Какая ошибка! За эти месяцы я с ним довольно крепко сдружился, он был обычным домашним мальчишкой, не привыкшим к жизни в жестоком коллективе. В тот день я решил снова прогулять школу. Нагулявшись по городу и надышавшись свежим морозным воздухом, я возвращался домой.
Проходя мимо школы, увидел картину, от которой волосы у меня стали дыбом: трое незнакомых мне парней прижимали Владика к мусорному баку, один из них зашвырнул в мусорку его портфель, а двое других, взяв за ноги Влада, отправили туда и его самого. Вниз головой. Сделав своё чёрное дело, хулиганы ретировались. У меня мороз пробежал по спине. Я подбежал к мусорке, он вылез из недр бака, весь грязный, перепачканный помоями и Бог невесть чем.
Я молча помог ему оттуда вылезти. Влад захлёбывался слезами. Я с минуту разглядывал его в упор, а затем сказал:
strashno.com — Всё будет нормально, дома тебя отстирают, а с придурками я как-нибудь разберусь.
— Я дома один, мама с работы ночью придёт, – сказал спасённый из помойки.
— Идём ко мне.
Я отомкнул дверь в свою квартиру и отошёл в сторону, парень понял меня без слов и прошёл в мой дом. Я замкнул дверь и молча указал пальцем на дверь спальни, Влад туда последовал. «Хорошая игра молчанка, — подумал я, — чем меньше слов, тем больше понимания».
— Снимай свои тряпки, — сказал я, – и клади в бак в ванной, бабушка часа через два придёт и постирает.
Я полез в шкаф и вытащил оттуда свитер, штаны и старую куртку. Швырнув это все ему, я сказал:
— В этом домой пойдёшь. Вернёшь потом.
И он вернул через несколько дней.
— Зачем ты это для меня делаешь?
— Один мой друг посоветовал мне поступать так, как велит мне совесть, а она мне велит поступать так, – сказал я Владу.
— Но, Серёжа, ты же тоже черт знает что в школе делаешь!
— Я хулиганю, — ответил я Владу, – но у меня есть честь, а у них её нет.
Владислав осматривал мою комнату. Воистину, такого он ещё не видел. Стены, обклеенные картами, книги на колдовскую тематику на полу, три аквариума и статуэтка человека с волчьей головой на тумбочке.
— А это кто? – Влад потрогал статуэтку.
— Анубис. Египетский бог смерти.
— Поэтому тебя побаиваются в классе? Ты занимаешься колдовством? Ты можешь читать мысли?
— Ничем я не занимаюсь, Влад, это я просто читаю. Это всего лишь книга. Мысли я читать не умею, а вот понять человека с первого взгляда могу. Я, как только тебя увидел, понял, что ты жертва.
— Я, Серёж, уже думаю, как покончить со всем этим.
— Ты про самоубийство, что ли? Жизнь — это игра, самоубийство – дезертирство, смерть — проигрыш. И что, ты думаешь, убив себя, все будет хорошо? Ты даже не знаешь, какие твари обитают по ту сторону жизни, в том мире, – я показал на зеркало.
— А ты знаешь, Серёж?
— Знаю, там обитают демоны, я видел одного из них. В зеркале. Я это самое зеркало кулаком разбил не далее, чем полгода назад. При этом порезал руки. Это было здесь. В этой комнате. И эти твари будут рвать тебя на куски, день за днем, и ты узнаешь, что такое настоящее страдание. Ты думаешь, умрёшь, и все заплачут и побегут к тебе на могилку. Понесут веночки и яички? Единственный человек, который опечалится, это твоя мама, твой папа вряд ли, он даже забыл, как ты выглядишь. Ушёл к другой. Эти гопники, они только обрадуются. Мне будет по барабану, мне половина в этой жизни глубоко по барабану. Никто тебя не пожалеет, кроме тебя самого. Борись. Ты что думаешь? В нашем классе всего пятеро придурков, остальные просто боятся этого Руслана. Ты знаешь, я, когда мне было двенадцать, тоже хотел утопиться, прыгнуть с моста в реку. Зимой. Постоял на мосту, подумал, потом плюнул и отправился домой. Мне в тот момент казалось, что вагончик жизни покатился под уклончик. А когда летом меня загнали собаки на яблоню, дьявольски жить хотелось. И там, сидя на дереве, я понял: нет ничего ценнее жизни. Да, я люблю рисковать, я смерти не боюсь, но и самоубийством кончать не буду. Что бы ни случилось. Поверь, этот кошмар скоро кончится. И почему ты не скажешь матери, что происходит?
— Я не хочу видеть её истерику. Что она сможет сделать?
— Перевести тебя в другую школу. И научись же ты морду бить наконец.
— Я умею.
— Умеешь, тогда набей мне. Давай! Давай, набей.
Он атаковал меня кулаком, я этот удар отбил.
— Давай, делай это.
Я заставлял его нападать на меня, если он отказывался, я начинал атаковать Влада сам. При этом стараясь бить несильно. Он уже успел сказать, что не справится со мной, я ему ответил, что он на самом деле сильнее меня, просто боится бить в лицо. После того как я пропустил три неслабых удара и свалился на пол, я ему сказал:
— Завтра то же самое сделаешь гопникам.
И наступило «завтра». Около школы меня отхватил Руслан.
— Серёг, – начал он, – ты же нормальный пацан, что ты лезешь за всякую дрянь заступаться.
— Тебе не понять, – сказал я ему, – для тебя слова «честь, дружба, человечность» — ничто по сравнению со «шлюхи, пиво и бабло».
В школе я подготовился к уроку и решил прогуляться по коридору. Вернувшись в класс, увидел, что у меня слегка дымится рюкзак, оставленный на стуле. Я не кинулся его тушить, а спокойно подошёл и посмотрел. В нем были дыры и не от огня. Кислота. Я подошёл к Руслану и посмотрел ему в глаза, я видел в них только усмешку.
— Голову бы тебе свернуть, – сказал я Руслану.
— Нас пятеро, а ты один.
— Вы мне хоть тайм-ауты давать будете? — Поинтересовался я. — Чтобы ваши трупы оттаскивать.
— А ты попробуй! – Руслан занимался боксом, и в честной драке шансов у меня был ноль. Но кто сказал, что я буду драться честно? Я слегка отвернулся, а затем резко зарядил ему ногой ниже пояса. Руслан аж побагровел от боли, а я, схватив его за волосы, со всей дури приложил боксёра носом об парту. Его шестёрки так оторопели, что даже не пошевелились. Руслан завывал, лёжа на полу, закрыв лицо руками. И куда вся крутость делась? Я присел рядом с ним и убрал его руки от лица. Нос я ему сломал.
— Кажись, ты, Руслан, говорил, что я не справлюсь с рыжим тараканом на кухне? На каждого быка найдётся своя кувалда.
В медпункте Руслан так и не сказал, кто ему сломал нос. Не сказал ни родителям, ни директору. Это было плохо, значит, он решил мне отомстить.
В течение последующих несколько дней я находил в почтовых ящиках записки, сделанные неопределённым почерком, следующего содержания: «Ты труп. Готовься к похоронам. Жить тебе осталось несколько дней». В один из декабрьских дней я возвращался из школы домой. Было яркое солнце, поэтому, когда я вошёл в тёмный подъезд, я на мгновение потерял способность видеть. Поднимаясь по лестнице, я услышал сзади шаги, а затем на мою голову обрушилось что-то тяжёлое.
Темнота раскололась на тысячу звёзд. А сверху меня с воодушевлением колотили чем-то тяжёлым и пинали ногами. Я пробовал встать, но очередной удар пригвождал меня к земле. Я инстинктивно чувствовал, что на спину лучше не переворачиваться. На шум выскочил Валерий. Немолодой мужчина, живущий на первом этаже. Увидев, что происходит, Валерий с кулаками набросился на троих моих обидчиков. Только сейчас я сумел перевернуться на спину и посмотреть, кто на меня напал. А напали на меня те самые трое незнакомых придурков, которые Владика запихали в мусорный бак. У одного из них была в руках доска. Доска, которая валялась в подъезде уже с год. Один из придурков прыгнул на спину мужику, но тот его стряхнул ударом об стену. Второго он спустил с лестницы пинком под зад, третий из идиотов достал нож.
— Положи его, мальчик, – сказал Валерий, — я в Афгане душманов пачками укладывал, а они были поотмороженней тебя.
Парень секунду раздумывал, потом рванул к выходу, а за ним и все остальные.
Как ни странно, травмы я получил лёгкие, меня защитила толстая шапка, свитер и дублёнка. А дальше милиция, заявление на неизвестных хулиганов, составление фоторобота, я так и не смог их описать в деталях. Не смог это сделать и Валерий.
Несмотря на совет родителей, дома я сидеть не стал. Также как не стал говорить отцу о своих проблемах. Отцу не стал говорить, зато рассказал брату и Вячеславу. Брат работал по сменам и, когда мог, начал меня встречать из школы, а с Вячеславом я гулял вечером. Двое лучше, чем один. От Влада отстали, теперь принялись за меня, причём воспринимали меня не как козла отпущения, а как врага. Так прошло две недели.
Как-то раз, придя в школу, я увидел топчущегося у класса Влада.
— Что, опять?
Я вошёл в класс и получил совком по голове, а затем меня принялись дубасить впятером.
Били они серьёзно. Я, вырвавшись, схватил стул и огрел одного по спине. Вошедшая классная руководительница увидела следующую картину: пятеро перепуганных «невинных» деток и полоумный Серёжка со стулом. Что она подумала, объяснять не надо. Подставили они меня на славу.
А дальше вызов родителей, «ваш сын социально опасен, чуть не покалечил детей», «ведите его к психиатру», ещё одна докладная директору на стол. Я даже не пробовал оправдываться. Смысл? Родители мне и так поверили, они знают, что я спокойный как удав. А администрации ничего не докажешь, они на меня злые за все мои выходки.
Пришла весна, страсти улеглись, но чувствовал я: это затишье перед бурей. И не ошибся.
Я, Влад и Слава гуляли втроём тёплым апрельским вечером. Меня не покидало чувство, что за нами следят. Стало смеркаться, на небе зажглись звезды, а в окнах огни. Надо расходиться. Влад пошёл к себе домой, а я решил его негласно проводить. Около собственного подъезда, на Влада напала та самая троица, что чуть не убила меня в подъезде. А ведь они не с нашей школы, иначе я бы их знал. Они затащили Влада в открытый подвал дома. Я подошёл к тому подвалу, его открытая дверь напоминала разверзшуюся пасть, и мне стало не по себе. Я шёл по тёмному подвалу, капала вода, впереди горел свет и слышались голоса.
— Что, козёл, доскакался? Конец тебе, а потом мы твоего дружка Серёгу как-нибудь технично уберём.
Их там было четверо: Руслан и его трое шестёрок, каких я не знал.
Руслан достал бутылку и начал обливать Влада жидкостью, я почувствовал запах бензина и вышел из укрытия, когда тот уже зажёг зажигалку.
— Отойди от него, — зарычал я. – Если хоть один волосок упадёт с его головы, я тебе не нос сломаю, я тебя совсем порву. Веришь, нет? Так и будет. Костьми тут лягу и кого-нибудь из вас с собой заберу. Я клянусь. Аминь.
Руслан постоял, затем толкнул Влада ко мне и сказал:
— Убирайтесь.
И мы убрались, а на следующий день Влад выпал из окна школы. С четвёртого этажа.
Я пошёл в магазин за чипсами, а возвращаясь, увидел толпу школьников. Подойдя, увидел лежащего в крови на асфальте Влада. Внешне я не выражал никаких эмоций, но внутри у меня все опустилось. Я видел, как его грузили в скорую помощь, видел, как машина, завывая сиреной, выехала на дорогу. Всё кончено, я проиграл. Хоть бери и харакири делай. Реакция администрации школы меня добила, они утверждали оперативникам и следователю, что мальчишка не раз высказывался о суициде, но я сердцем чувствовал: это не суицид. Я перестал есть, спать и ходить в школу. Целый день просиживал, глядя в одну точку и медленно зверел. Во мне будто что-то перегорело. В один из дней я пошёл к нему в больницу, меня не пустили, но я привидение, захочу – пройду. Врач выходил из реанимационного отделения и я проскочил туда, я знал палату. Откуда я знал? Его мать мне сказала два дня назад. Я влетел в палату, в жизни не видел столько трубок и капельниц, торчащих из человека. Ещё через пять секунд меня оттуда вышвырнул тот самый врач, мимо которого я проскочил. Но я успел сказать:
— Влад, если ты умрёшь, тот, кто это сделал, тоже умрёт! – В ту секунду я был готов убивать.
Я отхватил Руслана по дороге домой и треснул ему по голове увесистой палкой, он упал, а я ударил его ещё раз, и ещё раз, и ещё. Правда, уже не по голове. И опять боксёру бокс не помог. Я вытащил из брюк ремень и начал наматывать его на кулак.
— Глаз за глаз, – говорил я, — зуб за зуб, рану за рану, руку за руку, ногу за ногу, удар за удар, а за смерть – только смерть.
Я бил его страшно, по чему попало, бил, пока не надоело. Бил, пока не выбил все передние зубы. Пока не превратил его рожу в кровавый блин. Во мне было столько ярости, что на десятерых бы с излишком хватило. Плюнув на лежащего и стонущего гопника, я пошёл прочь. Я был морально настроен на то, что вечером за мной придёт милиция. Но случилось чудо: за мной никто не пришёл. Буквально через месяц семья Руслана переехала в другой район, и в классе стало нереально тихо. Он меня не сдал. Но почему? Почему? На все воля Божия. Это была святая месть.
Влад не видел, кто его выкинул в окно. Он говорил, что стоял у открытого окна, почувствовал, как его кто-то схватил за ноги и выкинул на улицу. Как ни странно, на его штанах не нашли отпечатков пальцев и дело закрыли «ввиду отсутствия состава преступления». Влад выжил и перенёс восемь операций. Руслана я больше никогда не видел. Та троица, что запихнула Влада в мусорку и чуть не прибила меня в подъезде, в 2009 году села в тюрьму по нескольким статьям уголовного кодекса.
Автор: Сергей

Жестокие одноклассники – RealFear.ru

«Один на всех и все на одного»
С самого раннего утра настроение у меня было, мягко говоря, не очень. Причина была более чем серьёзная, ведь сегодня – первое сентября. На улице солнышко, птички летают, душа требует приключений, а мне в школу тащиться. Чёрт бы побрал эту школу. От тоски хотелось выть, от родителей никакого сочувствия. Они ещё и подкалывают: «Соскучился по школе?». Соскучился, твою дивизию, ещё месяца три её бы не видеть.
Я стоял перед зеркалом в белой рубашке, джинсовых штанах и при галстуке. Вид у меня был настолько кислый, как будто мне в рот затолкали лимон и сжали челюсти. «Ладно, — думал я, — потерплю последний год, девятый класс, а в десятый не пойду даже под пистолетом». Оглядев себя ещё раз критическим взглядом с головы до ног и пожалев, что не перебил все зеркала в доме, я сказал родителям:
— Надо бы галстук снять, а то я, чего доброго, ещё возьму да повешусь на нем от тоски.
— Дурь на себя не напускай, – сказал отец, — тебе уже четырнадцать, не будь ребёнком.
Мама вручила мне здоровенный букет – подарок для классной руководительницы.
— Чёрт, — я окончательно расстроился. Лично я хотел ей подарить не цветочки, а какую-нибудь жабу.
Путь до школы я прошёл как пленный, разве что руки за головой не держал и, скорее всего, не держал потому, что в руках тащил этот чёртов букет. Перед линейкой родители сделали несколько фотографий и удалились, оставив меня с ребятами. Я сидел на заборе и старался держаться ото всех подальше, и не потому, что у меня были какие-то проблемы в классе, а потому что я сам по себе одиночка. Нет, я не нелюдимый и могу рассказывать что-нибудь часами, и совсем без общения мне скучно, просто для полного счастья мне порой нужно побыть одному, и такое случается довольно часто. В классе за всё время я сумел найти общий язык только с шестью одноклассниками, остальных двадцать человек для меня просто не существовало, как и я для них.
Класс у нас был особенный. Уже с первого класса нашим родителям подчёркивалось, что в классе нет дружелюбной атмосферы и вообще подобрались одни придурки. В шестом классе нас хотели расформировать, т.к. детки были совершенно неуправляемые, а я был для учителей особенным кошмаром. Но дальше разговоров о расформирования класса дело не пошло. В классе постоянно над кем-то издевались, постоянно у кого-то вымогали деньги, пробовали достать и меня, пробовали, но обломались. Ну, честное слово, неинтересно прикалываться над тем, кто вообще не реагирует, сидит с абсолютно каменным лицом и остекленевшими глазами. Сидит и смотрит в одну точку. Сидит, но если встанет, то кто-то ляжет. Отметелить я мог жестоко. После нескольких попыток в четвёртом классе от меня отстали, и я занял своё излюбленное положение в этом коллективе. Не пешка, но и не король, меня это устраивало.
Там, сидящим на заборе, меня и нашёл Никита.
— Серёж, — сказал парень, — у нас новый в классе появился. Знаешь?
Я спрыгнул с забора и, глядя Никитке в глаза, начал молча на него наступать.
Мальчишка отступил от меня на несколько шагов, затем споткнулся и шлёпнулся на асфальт. Я помог ему подняться, а затем сказал:
— Что ж, надо познакомиться с новичком поближе.
— Серёж, — сказал Никита, — почему мне не по себе от твоего взгляда?
— А что с моим взглядом?
— Он какой-то бешеный у тебя, Серёж.
— Это потому, — сказал я, — что я увлекаюсь мистикой, вы это знаете. Вот вы и внушили себе, что я могу мысли читать.
— Может быть.
Я стоял и смотрел на новичка. Щуплый, невысокий парень, по комплекции такой же как я. Он улыбался, он ещё не знал, куда попал и кто он есть. Он – добыча. Ягнёнок. Я могу с первого взгляда на человека понять кто он. И этот парень – добыча. Не было у него того волчьего огонька в глазах, как у меня, не мог он вцепиться руками в глотку. Я не знаю, как я это определяю, но я знаю, что не ошибаюсь.
Я подошёл к нему и протянув руку, представился:
— Сергей.
— Влад, – ответил парень.
— Хочу тебя предупредить, – сказал я, – здесь все по понятиям живут.
— По каким ещё понятиям? – Не понял Влад.
— По воровским, – пояснил я.
— Ты тоже по ним живёшь?
— В гробу я видал понятия, — сказал я, – и нашего авторитета, Руслана, я тоже видел в деревянном пирожке, начинённом мясом.
В классе к Владу подошёл Руслан и сказал:
— Ты у нас новенький, наших правил не знаешь. Хочешь жить спокойно, тащи завтра пятьдесят рублей.
Прошло несколько дней, Влад не всегда приносил деньги. Откуда он их возьмёт? Он же не работает. И наши придурки определили, что парень «лох». И началась для него «весёлая» жизнь.
В один из тёплых деньков бабьего лета Славка дожидался меня возле школы после уроков. Зря дожидался, меня вообще не было в школе в тот день. Не увидев меня в толпе ребят, он подошёл к Марии и поинтересовался:
— Не знаешь, где Серёга?
— Там, где обычно, – ответила девчонка.
Я лежал и загорал в высокой траве на кладбище, находящемся в пятнадцати минутах ходьбы от школы. Рядом со мной была какая-то старая могила. Я услышал шаги и повернул голову. Передо мной стоял Славка.
— Ну, Серёга, ты даёшь! На кладбище загорать! Что, опять нечисть искать пришёл?
— Нет, Слава, я пришёл искать покой и уединение.
— Что ты пришёл искать?
Я ему пропел:
«А на кладбище так спокойненько
Ни врагов, ни друзей не видать.
Все культурненко, все пристойненько.
Исключительная благодать!»
Я протянул руку и сказал:
— Помоги встать.
— Ты, Серёжа, уже и встать не можешь?
— Ноги болят. – ответил я.
У меня лет с одиннадцати время от времени болят ноги, да так, что ходить начинаю, как старый дед.
Мы потихоньку вышли с кладбища, и я поинтересовался у друга:
— Если в твоём классе начнут над кем-то издеваться, как ты поступишь?
— Я поступлю так, как мне прикажет совесть, – ответил друг.
На следующий день в школе мне устроили разнос по поводу пропуска занятий.
— Ты где вчера был? – Орала Вера Михайловна, наша классная руководитель.
— На погосте.
— Где?
— На кладбище загорал!
— Совсем спятил?
Я молчал, вопрос не нуждался в ответе.
— Надо отца в школу вызывать.
— И что он сделает? – Я посмотрел на учительницу. – Выпорет меня? Только мне это пофиг! Я тогда из дома вообще смотаюсь! Думаете, не сделаю? Сделаю! И кому от этого лучше будет? Вам? Отцу? Мне? Никому!
Учительница была ошарашена моим напором, она привыкла, что я вообще не огрызаюсь.
Вернувшись в класс, я наткнулся на растерянный вид Влада и улыбки наших придурков.
— Что случилось?
— Серёж, пока я был на перемене, кто-то поломал все мои авторучки и порвал тетради.
Я почувствовал, как во мне поднимается чёрная волна негодования. Молча вытащив ручки из сумки и вырвав из своих тетрадей листы, я дал ему, а затем повернулся, чтобы уйти, хотел смыться из школы. Смыться не удалось, на первом этаже меня поймала учительница и за руку привела в класс. «Ну, погодите!», подумал я. Урок алгебры у нас проходил в кабинете музыки (как ни странно). Меня вызвали к доске, я молчал как пень, ибо учебник даже в руки не брал.
— И долго ты будешь, как истукан, стоять и молчать?
— Сейчас все будет нормально! – Я подмигнул классу, прогулялся до шкафа, вытащил из него гитару и перебирая струны, заорал:
«Винишко стало дорожать, зарплаты стало не хватать.
Не порезвиться, не опохмелиться!
А возле дома у ларька теперь уж не попьёшь пивка,
Осталось петлю завязать и удавиться!»
Учительница вышвырнула меня из класса как кота, за шиворот. Следом вылетел мой рюкзак. Чего я, собственно, и добивался своим поведением. На следующий день вызвали отца в школу, а директору на стол отправилась докладная на меня. Только мне от этого ни холодно, ни жарко.
Звонок уже прозвенел, дети шли домой, и позади всех шёл Влад. Вид у парня был жалкий. Я к нему подошёл, он, глядя на меня без всяких вопросов с моей стороны, начал рассказ.
— После твоего концерта с гитарой учительница куда-то вышла, а Руслан вместе с Антоном затолкали ногами меня под парту. Я больше так не могу, со мной ещё не было такого.
Я молча его выслушал и сказал:
— А по морде дать не пробовал?
— Они сильнее!
— Нет, Влад, здесь физическая сила не главное, здесь главное — сила духа. У тебя нет зверя внутри, поэтому с тобой это и происходит.
Шло время, над парнем продолжали издеваться, я старался не вмешиваться. Начал потихоньку втягиваться в учёбу. Наступила поздняя осень, и как всегда в это время, тяга к приключениям у меня исчезла до весны. Я перестал валять дурака, и оценки в дневнике у меня заметно улучшились.
В один из дней я пришёл в школу и услышал шум в коридоре. Наши придурки запихали Влада в женский туалет и снимали на телефон. Я был в тихом шоке, и это девятый класс!
Пройдя к туалету и оттолкнув Антона, я увидел Влада. Он был избит и лежал на кафельном полу. Я присел перед ним и поинтересовался:
— Кто это сделал? Я спрашиваю, кто это сделал?
— Костя и Антон.
— Кто был главный?
— Костя.
— Останутся от него одни кости, – сказал я.
Я больше не мог оставаться в стороне, иначе мне было бы стыдно смотреть на себя в зеркало.
Когда на следующей перемене Костя вошёл в туалет, я прошёл за ним следом. Он увидел меня в зеркало, висящее на стене.
— Серё…
Больше ничего сказать он не успел: я ударил его кулаком в основание черепа, потом, взяв руками за волосы, дважды приложил лбом об стену, а затем ударом в коленный сгиб поставил его на колени. Одной рукой держа его за волосы, другой сдавливая кадык, я прошипел ему на ухо:
— Если ты ещё раз тронешь Влада, я утоплю тебя в унитазе. Понял меня? Верь мне! Так и будет.
Он продолжал лежать на полу, а я, перешагнув через него, вышел. Никто так и не узнал, что случилось между нами.
Ударили морозы, и выпал первый снег, уже несколько дней Влада никто не трогал, и я понадеялся, что всё позади. Какая ошибка! За эти месяцы я с ним довольно крепко сдружился, он был обычным домашним мальчишкой, не привыкшим к жизни в жестоком коллективе. В тот день я решил снова прогулять школу. Нагулявшись по городу и надышавшись свежим морозным воздухом, я возвращался домой.
Проходя мимо школы, увидел картину, от которой волосы у меня стали дыбом: трое незнакомых мне парней прижимали Владика к мусорному баку, один из них зашвырнул в мусорку его портфель, а двое других, взяв за ноги Влада, отправили туда и его самого. Вниз головой. Сделав своё чёрное дело, хулиганы ретировались. У меня мороз пробежал по спине. Я подбежал к мусорке, он вылез из недр бака, весь грязный, перепачканный помоями и Бог невесть чем.
Я молча помог ему оттуда вылезти. Влад захлёбывался слезами. Я с минуту разглядывал его в упор, а затем сказал:
— Всё будет нормально, дома тебя отстирают, а с придурками я как-нибудь разберусь.
— Я дома один, мама с работы ночью придёт, – сказал спасённый из помойки.
— Идём ко мне.
Я отомкнул дверь в свою квартиру и отошёл в сторону, парень понял меня без слов и прошёл в мой дом. Я замкнул дверь и молча указал пальцем на дверь спальни, Влад туда последовал. «Хорошая игра молчанка, — подумал я, — чем меньше слов, тем больше понимания».
— Снимай свои тряпки, — сказал я, – и клади в бак в ванной, бабушка часа через два придёт и постирает.
Я полез в шкаф и вытащил оттуда свитер, штаны и старую куртку. Швырнув это все ему, я сказал:
— В этом домой пойдёшь. Вернёшь потом.
И он вернул через несколько дней.
— Зачем ты это для меня делаешь?
— Один мой друг посоветовал мне поступать так, как велит мне совесть, а она мне велит поступать так, – сказал я Владу.
— Но, Серёжа, ты же тоже черт знает что в школе делаешь!
— Я хулиганю, — ответил я Владу, – но у меня есть честь, а у них её нет.
Владислав осматривал мою комнату. Воистину, такого он ещё не видел. Стены, обклеенные картами, книги на колдовскую тематику на полу, три аквариума и статуэтка человека с волчьей головой на тумбочке.
— А это кто? – Влад потрогал статуэтку.
— Анубис. Египетский бог смерти.
— Поэтому тебя побаиваются в классе? Ты занимаешься колдовством? Ты можешь читать мысли?
— Ничем я не занимаюсь, Влад, это я просто читаю. Это всего лишь книга. Мысли я читать не умею, а вот понять человека с первого взгляда могу. Я, как только тебя увидел, понял, что ты жертва.
— Я, Серёж, уже думаю, как покончить со всем этим.
— Ты про самоубийство, что ли? Жизнь — это игра, самоубийство – дезертирство, смерть — проигрыш. И что, ты думаешь, убив себя, все будет хорошо? Ты даже не знаешь, какие твари обитают по ту сторону жизни, в том мире, – я показал на зеркало.
— А ты знаешь, Серёж?
— Знаю, там обитают демоны, я видел одного из них. В зеркале. Я это самое зеркало кулаком разбил не далее, чем полгода назад. При этом порезал руки. Это было здесь. В этой комнате. И эти твари будут рвать тебя на куски, день за днем, и ты узнаешь, что такое настоящее страдание. Ты думаешь, умрёшь, и все заплачут и побегут к тебе на могилку. Понесут веночки и яички? Единственный человек, который опечалится, это твоя мама, твой папа вряд ли, он даже забыл, как ты выглядишь. Ушёл к другой. Эти гопники, они только обрадуются. Мне будет по барабану, мне половина в этой жизни глубоко по барабану. Никто тебя не пожалеет, кроме тебя самого. Борись. Ты что думаешь? В нашем классе всего пятеро придурков, остальные просто боятся этого Руслана. Ты знаешь, я, когда мне было двенадцать, тоже хотел утопиться, прыгнуть с моста в реку. Зимой. Постоял на мосту, подумал, потом плюнул и отправился домой. Мне в тот момент казалось, что вагончик жизни покатился под уклончик. А когда летом меня загнали собаки на яблоню, дьявольски жить хотелось. И там, сидя на дереве, я понял: нет ничего ценнее жизни. Да, я люблю рисковать, я смерти не боюсь, но и самоубийством кончать не буду. Что бы ни случилось. Поверь, этот кошмар скоро кончится. И почему ты не скажешь матери, что происходит?
— Я не хочу видеть её истерику. Что она сможет сделать?
— Перевести тебя в другую школу. И научись же ты морду бить наконец.
— Я умею.
— Умеешь, тогда набей мне. Давай! Давай, набей.
Он атаковал меня кулаком, я этот удар отбил.
— Давай, делай это.
Я заставлял его нападать на меня, если он отказывался, я начинал атаковать Влада сам. При этом стараясь бить несильно. Он уже успел сказать, что не справится со мной, я ему ответил, что он на самом деле сильнее меня, просто боится бить в лицо. После того как я пропустил три неслабых удара и свалился на пол, я ему сказал:
— Завтра то же самое сделаешь гопникам.
И наступило «завтра». Около школы меня отхватил Руслан.
— Серёг, – начал он, – ты же нормальный пацан, что ты лезешь за всякую дрянь заступаться.
— Тебе не понять, – сказал я ему, – для тебя слова «честь, дружба, человечность» — ничто по сравнению со «шлюхи, пиво и бабло».
В школе я подготовился к уроку и решил прогуляться по коридору. Вернувшись в класс, увидел, что у меня слегка дымится рюкзак, оставленный на стуле. Я не кинулся его тушить, а спокойно подошёл и посмотрел. В нем были дыры и не от огня. Кислота. Я подошёл к Руслану и посмотрел ему в глаза, я видел в них только усмешку.
— Голову бы тебе свернуть, – сказал я Руслану.
— Нас пятеро, а ты один.
— Вы мне хоть тайм-ауты давать будете? — Поинтересовался я. — Чтобы ваши трупы оттаскивать.
— А ты попробуй! – Руслан занимался боксом, и в честной драке шансов у меня был ноль. Но кто сказал, что я буду драться честно? Я слегка отвернулся, а затем резко зарядил ему ногой ниже пояса. Руслан аж побагровел от боли, а я, схватив его за волосы, со всей дури приложил боксёра носом об парту. Его шестёрки так оторопели, что даже не пошевелились. Руслан завывал, лёжа на полу, закрыв лицо руками. И куда вся крутость делась? Я присел рядом с ним и убрал его руки от лица. Нос я ему сломал.
— Кажись, ты, Руслан, говорил, что я не справлюсь с рыжим тараканом на кухне? На каждого быка найдётся своя кувалда.
В медпункте Руслан так и не сказал, кто ему сломал нос. Не сказал ни родителям, ни директору. Это было плохо, значит, он решил мне отомстить.
В течение последующих несколько дней я находил в почтовых ящиках записки, сделанные неопределённым почерком, следующего содержания: «Ты труп. Готовься к похоронам. Жить тебе осталось несколько дней». В один из декабрьских дней я возвращался из школы домой. Было яркое солнце, поэтому, когда я вошёл в тёмный подъезд, я на мгновение потерял способность видеть. Поднимаясь по лестнице, я услышал сзади шаги, а затем на мою голову обрушилось что-то тяжёлое.
Темнота раскололась на тысячу звёзд. А сверху меня с воодушевлением колотили чем-то тяжёлым и пинали ногами. Я пробовал встать, но очередной удар пригвождал меня к земле. Я инстинктивно чувствовал, что на спину лучше не переворачиваться. На шум выскочил Валерий. Немолодой мужчина, живущий на первом этаже. Увидев, что происходит, Валерий с кулаками набросился на троих моих обидчиков. Только сейчас я сумел перевернуться на спину и посмотреть, кто на меня напал. А напали на меня те самые трое незнакомых придурков, которые Владика запихали в мусорный бак. У одного из них была в руках доска. Доска, которая валялась в подъезде уже с год. Один из придурков прыгнул на спину мужику, но тот его стряхнул ударом об стену. Второго он спустил с лестницы пинком под зад, третий из идиотов достал нож.
— Положи его, мальчик, – сказал Валерий, — я в Афгане душманов пачками укладывал, а они были поотмороженней тебя.
Парень секунду раздумывал, потом рванул к выходу, а за ним и все остальные.
Как ни странно, травмы я получил лёгкие, меня защитила толстая шапка, свитер и дублёнка. А дальше милиция, заявление на неизвестных хулиганов, составление фоторобота, я так и не смог их описать в деталях. Не смог это сделать и Валерий.
Несмотря на совет родителей, дома я сидеть не стал. Также как не стал говорить отцу о своих проблемах. Отцу не стал говорить, зато рассказал брату и Вячеславу. Брат работал по сменам и, когда мог, начал меня встречать из школы, а с Вячеславом я гулял вечером. Двое лучше, чем один. От Влада отстали, теперь принялись за меня, причём воспринимали меня не как козла отпущения, а как врага. Так прошло две недели.
Как-то раз, придя в школу, я увидел топчущегося у класса Влада.
— Что, опять?
Я вошёл в класс и получил совком по голове, а затем меня принялись дубасить впятером.
Били они серьёзно. Я, вырвавшись, схватил стул и огрел одного по спине. Вошедшая классная руководительница увидела следующую картину: пятеро перепуганных «невинных» деток и полоумный Серёжка со стулом. Что она подумала, объяснять не надо. Подставили они меня на славу.
А дальше вызов родителей, «ваш сын социально опасен, чуть не покалечил детей», «ведите его к психиатру», ещё одна докладная директору на стол. Я даже не пробовал оправдываться. Смысл? Родители мне и так поверили, они знают, что я спокойный как удав. А администрации ничего не докажешь, они на меня злые за все мои выходки.
Пришла весна, страсти улеглись, но чувствовал я: это затишье перед бурей. И не ошибся.
Я, Влад и Слава гуляли втроём тёплым апрельским вечером. Меня не покидало чувство, что за нами следят. Стало смеркаться, на небе зажглись звезды, а в окнах огни. Надо расходиться. Влад пошёл к себе домой, а я решил его негласно проводить. Около собственного подъезда, на Влада напала та самая троица, что чуть не убила меня в подъезде. А ведь они не с нашей школы, иначе я бы их знал. Они затащили Влада в открытый подвал дома. Я подошёл к тому подвалу, его открытая дверь напоминала разверзшуюся пасть, и мне стало не по себе. Я шёл по тёмному подвалу, капала вода, впереди горел свет и слышались голоса.
— Что, козёл, доскакался? Конец тебе, а потом мы твоего дружка Серёгу как-нибудь технично уберём.
Их там было четверо: Руслан и его трое шестёрок, каких я не знал.
Руслан достал бутылку и начал обливать Влада жидкостью, я почувствовал запах бензина и вышел из укрытия, когда тот уже зажёг зажигалку.
— Отойди от него, — зарычал я. – Если хоть один волосок упадёт с его головы, я тебе не нос сломаю, я тебя совсем порву. Веришь, нет? Так и будет. Костьми тут лягу и кого-нибудь из вас с собой заберу. Я клянусь. Аминь.
Руслан постоял, затем толкнул Влада ко мне и сказал:
— Убирайтесь.
И мы убрались, а на следующий день Влад выпал из окна школы. С четвёртого этажа.
Я пошёл в магазин за чипсами, а возвращаясь, увидел толпу школьников. Подойдя, увидел лежащего в крови на асфальте Влада. Внешне я не выражал никаких эмоций, но внутри у меня все опустилось. Я видел, как его грузили в скорую помощь, видел, как машина, завывая сиреной, выехала на дорогу. Всё кончено, я проиграл. Хоть бери и харакири делай. Реакция администрации школы меня добила, они утверждали оперативникам и следователю, что мальчишка не раз высказывался о суициде, но я сердцем чувствовал: это не суицид. Я перестал есть, спать и ходить в школу. Целый день просиживал, глядя в одну точку и медленно зверел. Во мне будто что-то перегорело. В один из дней я пошёл к нему в больницу, меня не пустили, но я привидение, захочу – пройду. Врач выходил из реанимационного отделения и я проскочил туда, я знал палату. Откуда я знал? Его мать мне сказала два дня назад. Я влетел в палату, в жизни не видел столько трубок и капельниц, торчащих из человека. Ещё через пять секунд меня оттуда вышвырнул тот самый врач, мимо которого я проскочил. Но я успел сказать:
— Влад, если ты умрёшь, тот, кто это сделал, тоже умрёт! – В ту секунду я был готов убивать.
Я отхватил Руслана по дороге домой и треснул ему по голове увесистой палкой, он упал, а я ударил его ещё раз, и ещё раз, и ещё. Правда, уже не по голове. И опять боксёру бокс не помог. Я вытащил из брюк ремень и начал наматывать его на кулак.
— Глаз за глаз, – говорил я, — зуб за зуб, рану за рану, руку за руку, ногу за ногу, удар за удар, а за смерть – только смерть.
Я бил его страшно, по чему попало, бил, пока не надоело. Бил, пока не выбил все передние зубы. Пока не превратил его рожу в кровавый блин. Во мне было столько ярости, что на десятерых бы с излишком хватило. Плюнув на лежащего и стонущего гопника, я пошёл прочь. Я был морально настроен на то, что вечером за мной придёт милиция. Но случилось чудо: за мной никто не пришёл. Буквально через месяц семья Руслана переехала в другой район, и в классе стало нереально тихо. Он меня не сдал. Но почему? Почему? На все воля Божия. Это была святая месть.
Влад не видел, кто его выкинул в окно. Он говорил, что стоял у открытого окна, почувствовал, как его кто-то схватил за ноги и выкинул на улицу. Как ни странно, на его штанах не нашли отпечатков пальцев и дело закрыли «ввиду отсутствия состава преступления». Влад выжил и перенёс восемь операций. Руслана я больше никогда не видел. Та троица, что запихнула Влада в мусорку и чуть не прибила меня в подъезде, в 2009 году села в тюрьму по нескольким статьям уголовного кодекса.
Автор: Сергей

Одноклассница

Здравствуйте, уважаемые читатели. Хочу поведать вам историю, которaя произошла со мной осенью 2009 года. Меня зовут Амалия, мне 23 года.
Как-то раз, холодным и мрачным воскресением, я поехала на кладбище к своей бабушке, так сказать, навестить. Так уж получилось, что все из близких были тогда заняты, и я поехала одна.
Вобщем приехала я, навестила бабушку; месность вокруг была жуткой: тишина, чего сильно я не люблю, впереди кладбища – дорога, дальше – остановка и деревья, за которыми поле, за которым тюрьма находится. Стою я, значит, жду автобуса, как вдруг кто-то похлопал меня по плечу. Обернувшись, я увидела свою одноклассницу Кристину.
-Ух ты, вот это люди, вот так встреча, сколько лет, сколько зим! – сказала я.
-Здравствуй, Амалия, – нежно улыбнувшись, произнесла подруга.
-Ну рассказывай, как жизнь? И чего ты тут делаешь, одна на кладбище? – спросила я.
-Да вот, мужа навестить приехала в тюрьму, посадили его не так давно, а ты чего тут делаешь? – спросила Кристина.
-Сочувствую я тебе, а я на кладбище приехала бабушку навестить, – ответила я.
-Может, в гости пригласишь как-нибудь, поболтаем как следует, – предложила я.
-Ой, нет нет нет, не нужно этого, тебе у меня плохо будет!!! – нервно произнесла подруга. Вдали я увидела автобус.
-Хех, ну ладно, тогда где тебя можно найти-то, чтобы продолжить наше общение, а то толком-то и не поговорить в такой обстановке? – спросила я.
-Ты спроси у Лёшки Воробьёва, он знает где, – ответила Кристина, помахала и отправилась в сторону поля, как я уже поняла, навестить мужа в тюрьмe. Лёшка тоже был нашим одноклассником, так уж получилось, что у нас дачи рядом, и мы с ним часто видимся.
-Прощай! – вскрикнула мне вслед одноклассница.
-До встречи! – ответила я, заходя в уже подъехавший автобус.
Кристина долго не выходила у меня из головы. Уж больно какая-то она странная стала, и рaзговор тоже. Особенно запомнилось: “Ой, нет нет нет, не нужно этого, у меня плохо, тебе не понравится!!!” и непонятное: “Прощай!” Как-будто больше не увидимся.
“Нет, ну это же надо, как судьба нас свела, обе одни в безлюдном месте,” – подумала я.
Вобщем, далее, спустя несколько недель, поехали мы с мужем на дачу, и вижу я, что в соседнем доме свет горит да дым из трубы валит. Hу я сразу поняла, что Лёшка Воробьёв в доме. Решила добежать до него, спросить как дела, сказать, что Кристинку видела, ну вообщем поболтать.
Лёшка как всегда был рад моему приходу, предложил чаю, я не отказалась. Наливая чай, он спросил:
-Что новенького?
-Да вот, Кристинку Александрову, одноклассницу нашу с тобой я видела недавно, – ответила я, после чего Лёшка чуть не выронил горячий чайник из рук.
-Чеегоо??!! – заорал он.
-Того, Кристину говорю видела, когда на кладбище ездила к бабушке, там и встретились, она к мужу в тюрьму ездила, сидит он у неё, а за что, не спросила.
-Кончай прикалываться, Амалия! – перебил Лёшка.
-Кристина год уже как мертва! – продолжил он.
-Как? Этого не может быть! Что ты несёшь! – удивилась я.
-Амалия, ну ты чего, разве не знаешь, что Кристина была задушена своим мужем, после чего она умерла, а его посадили, – возмущённо рассказал Лёша.
Я просто не могла поверить своим ушам. Разве такое бывает? Неужели Кристина приходила с того света! И, как я поняла, она успела навестить еще и своего мужа….

Одноклассница – Истории о странном и непонятном

Здравствуйте, мои хорошие! Хочу рассказать историю о моей однокласснице. Мы были хорошими подругами. Я не знаю, куда отнесут эту историю, к какому разделу. Но я хочу сказать о том, что моя подруга предчувствовала смерть.
Началось все это еще в восьмом классе. Тогда у нас было модно ездить к одной гадалке, она предсказывала будущее. К ней в деревню поехали пять моих одноклассниц. Меня с ними не было. Я человек, который серьезно относится к таким вещам. Не люблю заглядывать в будущее, панический страх узнать что-то плохое, что меня ждет.
Так вот, это было весной. Вернулись подруги довольные. Рассказывали, что им нагадали детей, счастливые браки и все такое. Но моя подруга Катя, о которой и идет речь, вела себя странно. Была бледная, обеспокоенная. Она так и не сказала, что ей нагадала гадалка. И как-то со временем все забылось, никто и не вспоминал о поездке к старой гадалке.
Пик странностей пошел с зимы. Катя часто начала нам говорить о том, что она чувствует, что скоро умрет. Один раз мы сидели на физкультуре и у нас было освобождение. И тут-то она мне и решила рассказать, что же все-таки тогда нагадала ей гадалка. Смерть. Через два года. Я была в шоке, но попыталась ее успокоить, говоря, что не стоит так близко к сердцу принимать гадания. Чтобы не накручивала себя. Она тогда улыбнулась и промолчала.
Долго не выходил из головы у меня этот разговор. Однажды она пришла на урок какая-то обеспокоенная. И рассказала нам, что ей приснился сон. Она в свадебном платье лежит в гробу. Видела свои похороны. А ведь этот сон кличет большую беду. Много всяких странностей она нам рассказывала. И все время повторяла, что скоро умрет. Мне иногда кажется, что она сама накрутила себе это. Потому что все так и случилось…
Прошло два года. Я помню этот день досконально. Каждую мелочь. Хотя это было уже достаточно давно. Помню все. И никогда не забуду этот день и свою подругу. Последним уроком у нас был английский. Была перемена. Мы разговаривали с учительницей и смотрели с окна третьего этажа, как парень катался возле школы на мотоцикле.
– “Я тоже сегодня буду на мотоцикле кататься, так хочется” – сказала Катя, улыбаясь.
Я вообще не придала этому значения. Катя была целый день веселая. Мы целый урок ржали с ней. Она тогда забрала себе мою ручку любимую, сказав, что на память. Ну, мне было не жалко. Я отдала. После уроков все как всегда собрались у расписания. Катя второпясь собиралась домой, мама сказала ей вымыть полы. Поцеловав всех подруг на прощание в щеку и помахав рукой, она выбежала из здания. Я, как ни в чем не бывало, пошла домой, сделала уроки, сходила погулять, вернулась и легла спать.
Утро не задалось с самого утра. Все из рук валилось, то одно найти не могла, то другое, все бесило. Подумала, что сегодня какой-то слишком ужасный день. Кое-как собравшись, я пошла к магазину, где мы обычно встречались с девчонками и потом шли в школу. Подойдя к магазину, я увидела, что девчонки плачут. Стало страшно. И тут мне Лена говорит:
– Марин, Катя умерла…
В глазах потемнело. Начала задавать им вопросы, “как”, “что”, “это шутка?”, “Катя ведь живая, да?”. То, что я тогда чувствовала, очень сложно передать, до сих пор хочется плакать.
Оказывается, Катя, придя домой, быстро поела, помыла полы и убежала кататься с пацанами на мотоцикле. Был вечер. У них было мало бензина и они решили доехать до заправки. Как так получилось, я не знаю. Но они влетели в фуру. Катя упала на асфальт, она не долетела всего ничего до песка. Тогда она могла бы быть жива. Парень, который с ней был, тоже умер. Ему досталось еще больше, каким-то образом ему оторвало голову. То, что было с нашем классом не описать. Не буду писать все подробности. Я и так тут все слишком нудно растянула.
После похорон она снилась очень многим. Кого-то звала с собой, кого-то нет. Я постоянно плакала и никак не хотела понимать, что ее больше нет.
Мне приснилась она в школе. Она сидела на лавочке спиной ко мне. Я узнала ее по волосам. Позвала ее, она обернулась. Я так плакала. Я подбежала к ней и обняла. Мы так и стояли с ней, обнявшись, а я все плакала, никак не могла остановиться. А потом она сказала:
– Я умерла, отпусти меня, пожалуйста, и не плачь больше.
После этих снов я проснулась вся в слезах. А мне она больше не снилась после этого. Простите меня, что все так нудно расписала. Просто очень хотелось поделиться с вами моим горем. А что это было, навязала она себе сама смерть или так и правда судьба была ее сложена, я так и не поняла. Надеюсь, вы сможете мне пояснить какие-то вещи. Спасибо за внимание…